lavizna, 39 - 26 сентября 2008 23:30

ЮЩЕНКО ВЕРНУЛСЯ В УКРАИНУ С ИГЛОЙ В СПИННОМ МОЗГЕ

– В чем состояла операция? Ющенко вскрывали позвоночник?

– Это полностью разрезается кожа, вскрывается позвоночник, и в спинной мозг вставляются огромные иглы, которые подключаются к инфузеру–машинке, которая качает обезболивающе. После чего идет постоянное неморфииновое, прямое обезболивание.

Это был последний шанс. Врачи сказали: "В его состоянии есть вероятность летального исхода, поэтому мы не можем начинать операцию без близкого".

Я решился на этот метод, потому что другого выхода и времени уже просто не было. Говорю: "Я близкий. Будем делать. Буду отвечать по закону. Но буду знать, что перед Богом и совестью – сделал все!". Утром состояние Ющенко немножко улучшилось.

– Операция шла всю ночь?

– Она шла несколько часов и закончилась под утро.

– В чем состояла суть этого метода?

– В спинной мозг Ющенко были вставлены иглы, после чего все это зашили, подключили трубку, по которому в спинной мозг поступало лекарство. Таким образом, человек как бы ходит как на веревке, то есть в спинной мозг постоянно по шлангу закачивается лекарство.

Другого выхода тогда не было. Цимпфер все время подчеркивал: "Больше терпеть эту боль ему нельзя". Уже начало отказывать практически все!

– Ющенко знал, что будет эта операция на спинном мозге?

– Да. Я сказал, есть метод обезболивания через спину, и будет легче. Он вел себя мужественно.

– Ющенко приходил в себя?

– Да, он приходил в себя. Я периодически молился, хотя даже перед гонками этого не делал. Я не набожный человек, это был единственный раз, когда я молился часами.

А там, в "Рудольинерхаус" понимал, что, во–первых, теряется шанс для страны, во–вторых, Ющенко – мой друг, и, в–третьих, если Ющенко умрет – я не выйду один. Клянусь! Может, это был стресс. Но все, кто знает мое отношение к друзьям…Просто для меня друг – приоритет номер 1 в жизни.

Утром в 7 часов после операции мы провели с Цимпфером совещание. Он сказал: "Я не знаю, что это. Это может быть что угодно, вплоть до компонента биологического оружия. Поднимай своих евреев, пусть обращаются в лаборатории спецслужб. Нужны анализы, биопсия, все. Иначе мы его потеряем. Жизнь на инфузоре – это временно".

Я набрал всех, кого знал, влиятельных людей Израиля, США. Позвонил руководству мирового, европейского еврейского конгресса, и попросил привлечь все секретные лаборатории. Были подняты США, Израиль, Швейцария, Франция, Англия. Спасибо всем! Не помню, чтобы кто–то отказал.

Днем Ющенко стало легче. Через день его вывели из этого состояния. Он не ел все эти дни. Я считаю, что он выжил только за счет здоровья, подаренного Варварой Тимофеевной, его мамой, и силы духа отца Андрея Андреевича, который пережил три лагеря смерти.

В этот период, по–моему, уже после инфузии в Вену приехала Вера Ивановна и Ира Геращенко. Я не мог их не завести к Ющенко. Когда они увидели его лицо, а лица Ющенко не было вообще, Вера начала голосить, а Гера просто сползла по стене. В общем, я их вынес из палаты.

Вечером я поговорил с Ющенко: "Так и так, смотри, Бог подарил тебе жизнь. Я тебе не судья, я готов ко всему и приму любое твое решение. Но если у тебя есть силы, давай поднимемся, назло всем подлецам, и поедем в Украину. Давай попробуем".

Уговаривать не пришлось – утром он сам уговаривал меня и Третьякова ехать. Хотя узнать Ющенко в человеке, лежащем на больничной койке, было практически невозможно.

И мы приняли решение в понедельник ехать во Львов – нам говорили, что там собирается чуть ли не 300–тысячный митинг. На нас давили, что предвыборная кампания провалена.

Мы провели консилиум с Цимпфером, Я сообщил Ющенко: "Цимпфер и женщина профессор–анестезиолог летят с нами".

Мы разработали систему крепления иголок, заведенных в спинной мозг Ющенко, потому что их двигать было нельзя. Любое неосторожное движение – это смерть…

Понимаете, когда Жвания говорит "Ющенко – дурак" – это показатель слабака. При всех своих "мухах", Ющенко – дико мужественный человек, он любит свою страну. Он решил ехать Украину, хотя был связан инфузером. Чтобы вы понимали, куда бы он ни шел, за ним следовала специальная машинка, которая весит 10 кг, она постоянно крутится, как искусственная почка или искусственное сердце.

Тогда Ющенко посмотрел на себя в зеркало и сказал: "Это же не я, это не мое лицо! Как ехать?". Поверьте мне, там не было ни капли нарциссизма. Человек просто был в шоке. Продолжались боли, он мало ел. От такого количества анестезии кушать не хочется. Мы уже начали сомневаться. А он в шутку говорит: "Ничего, узнают по голосу".

Началась моя жизнь в режиме "ядерного чемоданчика" – мне нужно было все время быть на определенной дистанции от Ющенко, чтобы трубка не натянулась, не порвалась, не дернулась игла. То есть, я стал ходить за его спиной.

Еще в Вене мы отработали с Цимпфером механизм выхода Ющенко на сцену митинга. Перед этим отключался аппарат, трубка пряталась, а Ющенко делалось два сильных укола. Цимпфер говорил, что их будет хватать на 20–25 минут.

– Но иглы из спинного мозга Ющенко не вынимались?

– Нет, о чем вы говорите?! Самое важное в человеке – это спинной мозг, в который заведена вся нервная система.

Мы прилетели во Львов, но сдержать людей, которые рвались к Ющенко, было очень трудно. Он сам заряжался этой энергией, хотел жить, хотя был полуживой.

Мы продумали систему. Паша (Алешин) и Петя (Плюта - офицеры госохраны) шли впереди Ющенко, как ледоколы, а я был за его спиной. Я нес сзади инфузер, который постоянно качал Ющенко обезболивающее. И мы вошли в толпу с иглой в нем. Многие хотели обнять Ющенко и хлопать по спине. А мы ему сделали з�

• 
• 
•